Он поклонился и твердым шагом направился к своему коню. Мимопрогрохотала карета герцогини. Взвыв в бессильной ярости, д’Артаньян совершилединственный подвиг, на какой был способен – вонзил обломок клинка в ногуодного из стоявших над ним горожан.

На него вновь обрушился град ударов – хорошо еще, что враговбыло слишком много, и они мешали друг другу, размахивая своим импровизированныморужием. Тем не менее д’Артаньян понял, что все в это может кончиться весьмапечально, – но ничего не мог поделать.

Женский голос раздался, казалось, над самой его головой:

– Рошфор, быстрее, они же его убьют!

Сквозь заливавшую глаза кровь д’Артаньян все же разглядел,как дворянин в фиолетовом одним прыжком перемахнул через перила галереи.Взлетела сверкающая шпага, нанеся плашмя несколько глухих ударов по спинам иголовам.

Вокруг лежавшего в пыли д’Артаньяна моментально стало пусто.Из последних сил приподнявшись на локте, он увидел, что обращенные в бегствовраги сгрудились у ворот. Они выкрикивали в адрес Рошфора ругательства, грозиликулаками, но ни один не рисковал броситься первым.

– Дева Мария и все ее ангелы! – яростно воскликнулпузатый человек в черном камзоле, выглядевший зажиточным горожанином. –Пора показать этим дворянчикам, что им не все позволено! Пуэн-Мари, Жак, бегитеза арбалетами! Надо сделать из этого молодчика добрую подушечку для булавок!

По толпе прошел глухой одобрительный ропот. Из своегонеудобного положения д’Артаньян тем не менее рассмотрел, что лицо Рошфора и егоне сулившая ничего доброго улыбка казались высеченными из куска льда.

Не двинувшись с места, небрежно вложив шпагу в ножны,черноволосый дворянин громко произнес:

– Эй вы, у ворот! А ну-ка, назад! Прежде чем бросатьсяна человека, не мешает поинтересоваться его именем… Я – граф Рошфор, конюшийего высокопреосвященства кардинала. Я всегда выполняю свои обещания… а потомуне заставляйте меня поклясться, что я подожгу ваш городишко с четырех концов…

Его слова оказали прямо-таки магическое воздействие на толпуразъяренных горожан: едва прозвучало упоминание о кардинале, сжатые кулакиразжались, на смену злости пришел испуг, даже д’Артаньяну, чье сознание туманилосьиз-за потери крови, стало ясно, что быстротечная кампания бесповоротнопроиграна жителями Менга. Еще несколько мгновений – и толстяк, намеревавшийсяпослать за арбалетами, с самым униженным видом приблизился к Рошфору, бормочачто-то насчет трагической ошибки и еще о том, что его неправильно поняли, чтоон был и остается вернейшим слугой его высокопреосвященства кардинала Ришелье…

– Не сомневаюсь, – небрежно отмахнулсяРошфор. – Что же, избавьте меня от вашего общества, милейший, и прихватитес собой свою свору… Эй вы! Живо перенесите молодого человека в дом! Лекаря,быстро! Найдется в этом городишке хоть один эскулап, которому можно доверить нелошадь, а человека? Ну, так что же вы стоите?

Его приказания исполнялись с поразительной быстротой. Кто-тоопрометью кинулся за лекарем, слуги проворно подхватили д’Артаньяна и внесли вобеденную залу, где, сняв с юноши куртку, уложили на широкую скамью. Любопытныхследом набилось столько, что в окнах померк свет.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Рошфор, склонившисьнад гасконцем.

– Благодарю вас, все в порядке, – браво ответилд’Артаньян, хотя готов был вот-вот потерять сознание. – Наклонитесь ближе…Рошфор, вам не следует ехать по Амьенской дороге…

Рошфор, моментально выпрямившись, громко распорядился:

– А ну-ка, все, кому не хочется висеть на воротах, вонотсюда!

Послышался шум и треск – присутствующие так спешили покинутьпомещение, отталкивая один другого, что едва не вывернули дверные косяки. Когдаони остались с глазу на глаз, Рошфор вновь наклонился над д’Артаньяном, меряяего проницательным взглядом:

– Что вы говорили об Амьенской дороге?

– Вам не следует по ней ехать, – слабым голосомпроизнес д’Артаньян, силясь не потерять сознания раньше времени. – Вас тамбудут поджидать четверо наемников с мушкетами.

– Всего четверо? – губы Рошфора исказила хищнаяулыбка. – Ну, это не так страшно… В любом случае спасибо, юноша. Каквыражались древние, кто предупрежден – тот вооружен. Откуда вы это узнали?

– Случайно услышал, – ответил д’Артаньян.

– Вот как? – Рошфор прищурился. – Не отгоспод ли мушкетеров?

– Я не шпион, – сумрачно произнесд’Артаньян. – Я попросту решил вас предупредить, как дворянин дворянина.

– Ну что же, это делает вам честь, – сказалРошфор, по-прежнему меряя юношу испытующим взглядом. – Вы, надо полагать,кардиналист?

– Я всего-навсего бедный гасконский дворянин,пустившийся за фортуной в Париж, – в сердцах сказал д’Артаньян. – Внашей глуши, собственно, нет ни роялистов, ни кардиналистов… хотя и до нас,конечно, доходят кое-какие известия о жизни в столице…

– Судя по выговору, вы, должно быть, из Дакса или По?

– Из Тарба, мое имя – д’Артаньян.

– В Тарбе и его окрестностях, насколько мне известно,обитает несколько ветвей рода д’Артаньянов. К которой их них вы имеете честьпринадлежать?

– Я сын того д’Артаньяна, что участвовал в войнах заверу вместе с великим королем Генрихом, отцом нашего нынешнего короля, –ответил д’Артаньян, гордо выпрямившись, насколько это возможно для человека,лежащего на грубо сколоченной скамье в самой беспомощной позе.

– Это достойный дворянин… – сказал Рошфор внекоторой задумчивости. – Значит, вы пустились за фортуной…

– Если вы усматриваете в этом нечто достойное насмешки,я готов вам доказать… – слабым голосом, но решительно произнес д’Артаньян.

– Ну полно, полно! – успокоил его Рошфор. –Должен вам заметить, что вы, не будучи ни роялистом, ни кардиналистом, тем неменее ухитрились впутаться в нешуточные игры…

– Таково уж гасконское везение, – сказалд’Артаньян как мог беззаботнее. – Мы не бежим от опасностей, они наснаходят сами…

– Боюсь, опасность сильнее, чем вам представляется. Вычересчур рьяно выступили на стороне одних против других…

– Черт меня раздери! – воскликнулд’Артаньян. – Я и намерения не имел…

– Увы, судьба мало считается с нашиминамерениями, – с легкой усмешкой сказал Рошфор. – Боюсь, вы, самитого не осознавая, приобрели могущественных врагов… но так уж устроена жизнь,что порой, обретая врагов, тем самым обретаешь и друзей…

– Врагов я уже видел, – сказал д’Артаньян. –А вот друзей что-то не успел заметить…

– Вот как? По-моему, вы вправе считать своим другомчеловека, которого предупредили о засаде…

– Быть может…

– Черт побери, д’Артаньян, неужели вы считаете менянастолько неблагодарным?